Труд всей жизни. Над произведением из 12 томов поэт, писатель, создатель первого русского литературного журнала и последний историограф России работал более двадцати лет. Сумел придать историческому произведению «легкий стиль» и создать настоящий исторический бестселлер своего времени. Наталья Летникова изучала историю создания знаменитого многотомника.

От путевых заметок к изучению истории. Автор «Писем русского путешественника», «Бедной Лизы», «Марфы Посадницы», успешный издатель «Московского журнала» и «Вестника Европы» в начале ХIХ века всерьез увлекся историей. Изучая летописи и редкие манускрипты, решил объединить бесценные знания в один труд. Поставил задачу — создать полное печатное общедоступное изложение русской истории.

Историограф Российской империи. На почетную должность главного историка страны Карамзина назначил император Александр I. Литератор получил ежегодный пенсион в две тысячи рублей и допуск во все библиотеки. Карамзин без колебаний оставил «Вестник», приносивший доход втрое больше, и посвятил жизнь «Истории государства Российского». Как заметил князь Вяземский — «постригся в историки». Светским салонам Карамзин предпочел архивы, приглашениям на балы — изучение документов.

Исторические знания и литературный стиль. Не просто изложение фактов вперемешку с датами, а высокохудожественная историческая книга для широкого круга читателей. Карамзин работал не только с первоисточниками, но и со слогом. Сам автор называл свой труд «историческая поэма». Выписки, цитаты, пересказы документов ученый спрятал в примечания — по сути, Карамзин создал книгу в книге для тех, кто особенно интересуется историей.

Первый исторический бестселлер. Восемь томов автор отдал в печать лишь спустя тринадцать лет после начала работы. Задействовали три типографии: военную, сенатскую, медицинскую. Львиную долю времени отняла корректура. Вышли три тысячи экземпляров через год — в начале 1818-го. Раскупили исторические тома не хуже нашумевших любовных романов: первое издание разошлось по читателям всего за месяц.

Научные открытия между делом. За работой Николай Михайлович обнаружил по-настоящему уникальные источники. Именно Карамзиным найдена Ипатьевская летопись. В примечания VI тома вошли отрывки из «Хождения за три моря» Афанасия Никитина. «Доселе географы не знали, что честь одного из древнейших, описанных европейских путешествий в Индию принадлежит России Иоаннова века… Оно (путешествие) доказывает, что Россия в XV веке имела своих Тавернье и Шарденей, менее просвещенных, но равно смелых и предприимчивых», — писал историк.

Пушкин про работу Карамзина. «Все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка — Колумбом. Несколько времени ни о чем ином не говорили…» — писал Пушкин. Александр Сергеевич посвятил памяти историографа трагедию «Борис Годунов», материал для своего произведения черпал в том числе в «Истории» Карамзина.

Оценка на высшем государственном уровне. Александр I не только дал Карамзину широчайшие полномочия по чтению «всех древних рукописей, до российских древностей касающиеся» и денежное содержание. Император лично финансировал первое издание «Истории государства Российского». По высочайшему велению книга была разослана по министерствам и посольствам. В сопроводительном письме говорилось, что государевы мужи и дипломаты обязаны знать свою историю.

Что ни том — то событие. Выхода новой книги ждали. Второе издание восьмитомника вышло уже через год. Каждый последующий том становился событием. Исторические факты обсуждали в обществе. Так IX том, посвященный эпохе Грозного, стал настоящим потрясением. «Ну, Грозный! Ну, Карамзин! Не знаю, чему больше удивляться, тиранству ли Иоанна или дарованию нашего Тацита», — писал поэт Кондратий Рылеев, отмечая и сами ужасы опричнины, и прекрасный слог историка.

Не дописал… Повествование начинается с древнейших времен и идет до правления Ивана Грозного и Смутного времени. Закончить свою «Историю» Карамзин не успел. Хотя ученый намеревался охватить период вплоть до начала правления дома Романовых, ХII том обрывается на главе «Междоцарствие. Годы 1611–1612». До читателя последняя книга дошла лишь спустя три года после смерти автора. По черновикам историка книгу выпустили Константин Сербинович, переводивший «Историю» на французский, и Президент Академии наук Дмитрий Блудов. В 1829 году вышло полное издание «Истории государства Российского».

Последний историограф России. Титул появился еще при Петре Великом. Почетного звания был удостоен выходец из Германии — архивист и автор «Истории Сибири» Герхард Миллер, знаменитый также «портфелями Миллера». Занимал высокий пост автор «Истории России с древнейших времен» князь Михаил Щербатов. Претендовали на него отдавший своему историческому труду 30 лет Сергей Соловьев и крупный историк начала ХХ века Владимир Иконников, но, несмотря на ходатайства, звание так и не получили. Так Николай Карамзин и остался последним историографом России.