Познакомиться с культурой другой страны, вдохновиться на написание нового произведения или поправить здоровье — в разные годы русских писателей за границу вели разные цели. Их впечатления об одной и той же стране иногда очень отличались. Мы вспомнили приключения известных отечественных литераторов, которые сохранились в их путевых заметках, письмах и книгах.

Михаил Ломоносов: Германия

Михаил Ломоносов отправился в Германию в 1736 году, чтобы «усовершенствоваться в металлургии и прочих науках». Вместе с двумя другими российскими студентами, Дмитрием Виноградовым и Густавом Рейзером, он четыре года учился в Марбурге, а затем перебрался во Фрайбург. Многие местные порядки для Ломоносова были незнакомыми и непонятными, а русских людей в Германии в то время было немного. Барон Корф, который отправлял студентов на учебу, говорил: «Я наслышан, каковы нравы тамошних студентов, а поэтому бойтесь главных причин человеческой глупости — женщин, вина, табака и пива!..»

После строгости Духовной академии и Петербургского академического университета Ломоносов оказался в свободной атмосфере марбургского университета. Кутежи, драки, дуэли здесь были обычным делом. А шпага — таким же обязательным аксессуаром студента, как бархатная куртка и кружевная рубашка. «Зело задиристы, — писал Ломоносов о немецких студентах, — то и дело пускают в ход кулаки, а то и шпаги». Обычно дружили и дрались учащиеся землячествами, поэтому поначалу трем русским приходилось нелегко. Подражая немецким студентам, Ломоносов купил себе кафтан, камзол, парик и начал брать уроки фехтования и танцев.

Михаил Ломоносов восхищался просвещенными европейцами: «Во всех европейских государствах позволено в академиях обучаться… всякого звания людям, не выключая посадских и крестьянских детей. А у нас в России при самом наук начинании уже сей источник регламентом по 24-му пункту заперт, где положенных в подушный оклад в университет принимать запрещается. Будто бы сорок алтын столь великая и казне тяжелая была сумма, которой жаль потерять на приобретение ученого природного россиянина».

Ломоносов вернулся на родину в 1741 году. Через несколько лет при его участии был учрежден Московский университет, в котором могли учиться представители всех сословий.

Денис Фонвизин: Франция, Германия и Италия

Денис Фонвизин дважды ездил с супругой за границу на лечение. О своих впечатлениях он писал сестре Феодосии Аргамаковой, графу Никите Панину и дипломату Якову Булгакову. В первое путешествие писатель поехал во Францию в 1778 году. Вместе с женой он побывал во многих городах, но большую часть времени провел в Париже.

На родине Фонвизин привык к комфорту и чистоте. Первое, что он отметил, — грязь и смрад французских улиц: «При въезде в город ошибла нас мерзкая вонь, так что мы не могли уже никак усомниться, что приехали во Францию. Словом, о чистоте не имеют здесь нигде ниже понятия: все изволят лить из окон на улицу, и кто не хочет задохнуться, тот, конечно, окна не отворяет». Писателя поразила нищета простого люда и почти неиссякаемое богатство королевского дома.

«Я думал сперва, что Франция, по рассказам, земной рай. Но ошибся жестоко».

Шестью годами позже Денис Фонвизин отправился в Германию. Он побывал в Лейпциге, Мемеле, Франкфурте, Нюрнберге. Писатель осматривал все достопримечательности, посещал музеи и картинные галереи. Немецкие города в противовес Парижу были чистыми; знакомые писателя — аккуратными и педантичными, в их домах царил порядок. Однако объездив всю Германию, он заключил: «Здесь во всем генерально хуже нашего… У нас все лучше и мы больше люди, нежели немцы».

Далее Фонвизин поехал в Италию. Первое впечатление у него было неприятное: после опрятных немецких гостиниц «неизреченная мерзость, вонь и сырость» выгоняли его из итальянских трактиров. Но неудобства не мешали Фонвизину наслаждаться красотами страны. Во всех городах он бывал в древних церквях и соборах, рассматривал картины в музеях и частных коллекциях. Особенно поразила писателя столица: «Чем больше видим мы его [Рим], тем, кажется, больше смотреть остается». Больше всего в поездке по Италии, да и в целом по Европе, путешественника занимали произведения искусства, которые он считал «сокровищем неизреченным».

Николай Гоголь: Италия

Провал спектакля по комедии «Ревизор» Николай Гоголь счел «восстанием против него России». Потрясенный неудачей, в 1836 году он уехал в Европу «разгулять свою тоску». За границей писатель пробыл с перерывами около 10 лет. Он жил в Германии, Швейцарии, Франции, но больше всего ему полюбилась Италия. Здесь он изучал памятники архитектуры, посещал мастерские художников и картинные галереи, любовался народной жизнью и «угощал» Римом приезжих русских приятелей.

«Когда въехал в Рим, я в первый раз не мог дать себе ясного отчета. Он показался маленьким. Но чем далее, он мне кажется большим и большим, строения огромнее, виды красивее, небо лучше, а картин, развалин и антиков смотреть на всю жизнь станет. Влюбляешься в Рим очень медленно, понемногу — и уж на всю жизнь».

И все же Рим оставался для писателя реальным городом: с пыльными дорогами, съемными душными квартирами, шумными трактирами и при этом — с античными руинами на соседних улицах. Столица Италии, писал Гоголь, стала его второй родиной. Пребывание в «прекрасном далеке», как называл он город, приносило ему душевный покой и вдохновение: «Как будто с целью всемогущая рука Промысла бросила меня под сверкающее небо Италии, чтобы я забыл о горе, о людях, о всем и весь впился в ее роскошные красы. Она заменила мне все. Я весел».

В Риме писатель закончил «Мертвые души». Однако через несколько лет жизни за рубежом он решил, что писать о России нужно все-таки в России. В 1848 году Николай Гоголь отплыл в Палестину, оттуда — в Константинополь, а потом в Одессу. Он окончательно вернулся в Россию.

Иван Гончаров: кругосветное путешествие

В 1852 году Иван Гончаров отправился в кругосветное путешествие. Для писателя это плавание было служебной командировкой: его назначили секретарем адмирала Евфимия Путятина. Экспедиция должна была наладить политические и торговые отношения с Японией. За три года путешествия в составе экспедиции Гончаров объехал три континента и не меньше десятка стран. Итогом его поездки стала книга «Фрегат «Паллада».

В двухтомном сочинении слова «Япония», «японцы» и «японский» упоминаются около 500 раз. Производных от слова «Англия» — на 100 больше. В те годы именно Британия правила морями — благодаря своим колониям. Везде русские путешественники встречали английских коммерсантов и чиновников, английские гостиницы и товары. Даже в Южном полушарии, «у самого подножия горы лежат домов до сорока английской постройки; между ними видны две церкви, протестантская и католическая. У адмиралтейства английский солдат стоит на часах, в заливе качается английская же эскадра».

Англия для Ивана Гончарова — «всемирный рынок с картиной суеты и движения, с колоритом дыма, угля, пара и копоти». В своем путевом дневнике писатель рассказывал об успехах англичан в промышленности и торговли, но его не пленила жизнь в этой стране. В Англии Гончаров пришел к убеждению, что материальный и технический прогресс подавил духовность и стремления в человеке, превратив его в механизм.

«Кажется, честность, справедливость, сострадание добываются как каменный уголь… Эти добродетели приложены там, где их нужно, и вертятся, как колеса, оттого они лишены теплоты и прелести».

Даже о Британском музее Иван Гончаров поначалу неблагосклонно отозвался, хотя и признал позже его «огромной сокровищницей», в которой даже зевака что-нибудь узнает. Зато по местному зоопарку писатель гулял с удовольствием — здесь он наблюдал не за музейными чучелами, а настоящими животными в естественной среде. К тому же в этой прогулке было «предоставлено полное право наслаждаться сознанием, что он «царь творения».

Федор Достоевский: Швейцария

Федор Достоевский выезжал за границу восемь раз, прожив там в общей сложности около пяти с половиной лет. Первые две поездки, в 1862 и 1863 году, были больше туристическими: писатель хотел увидеть «страну святых чудес», посетить известные из литературы города и оценить шедевры европейской культуры. Достоевский побывал в Германии, Франции, Англии, Швейцарии, Италии и Австрии.

Следующая поездка Достоевского в Европу была вынужденной — в 1867 году вместе со своей супругой он отправился «месяца на три» за границу, скрываясь от кредиторов. Но из-за отсутствия денег на обратный путь они вынуждены были остаться здесь на четыре года. Это время писатель сравнивал со своим четырехлетним пребыванием на каторге. Молодожены посетили Вильно, Дрезден, Баден-Баден, Базель и, наконец, приехали в швейцарскую Женеву.

«Как только переехал в Женеву, тотчас же начались припадки, да какие! — как в Петербурге. Каждые 10 дней по припадку, а потом дней пять не опомнюсь. Пропащий я человек! Климат в Женеве сквернейший, и в настоящую минуту у нас уже четыре дня вихрь, да такой, что и в Петербурге разве только раз в год бывает. А холод — ужас!»

Но дело было не только в климате, все раздражало Достоевского в Женеве: «И как здесь грустно, как здесь мрачно. И какие здесь самодовольные хвастунишки! Ведь это черта особенной глупости быть так всем довольным. Все здесь гадко, гнило, все здесь дорого. Все здесь пьяно! Стольких буянов и крикливых пьяниц даже в Лондоне нет».

Единственное, чем любовался Достоевский в Швейцарии, — местная природа. Он писал: «Женева на Женевском озере. Озеро удивительно, берега живописны… и во сне не увидите ничего подобного». Утешение литератор находил также в том, что ему удалось сосредоточиться на работе. В Женеве он написал «Игрока» и начал работать над романом «Идиот». В 1871 году Достоевский вернулся в Россию.

В 1870-е годы писатель посещал Европу четыре раза по рекомендации петербургских врачей — он ездил в Германию лечиться эмскими водами.

Илья Ильф и Евгений Петров: Америка

В 1935 году Илья Ильф и Евгений Петров отправились в Америку в качестве корреспондентов газеты «Правда». Их путешествие длилось почти четыре месяца: за это время журналисты объездили 25 штатов, видели мегаполисы, небольшие городки и индейские резервации. Все свои наблюдения и впечатления они записывали в дневники, а Ильф делал репортажные фотографии.

Сначала Ильф и Петров прибыли в Нью-Йорк — здесь они провели почти месяц. Писатели побывали на большой выставке Ван Гога и опере «Порги и Бесс» Джорджа Гершвина, видели боксерский поединок в Медисон-сквер-гарден и посетили тюрьму Синг-Синг. Город, как позже и вся Америка, поразил корреспондентов контрастами: «Набережная густо утыкана небоскребами и тут же рядом, буквально в двух шагах, идут ужасные, мрачные, темные улицы. Обе стороны медали почти одновременно предстают глазам путешественника».

Кулинарными изысками Америка путешественников не тронула, разве что рациональным устройством общепита. Обед писателей обычно начинался с дыни, местный хлеб им казался безвкусным, а черный кофе обязательно подавали перед сладким. Для большинства американцев существовали только дешевые закусочные «Чайльдз».
Американские города были полны автомобилей, световой рекламы и суеты.

«Мимо нас люди не шли, а бежали. И мы тоже побежали. С тех пор мы уже не могли остановиться. В Нью-Йорке мы прожили месяц подряд и все время куда-то мчались со всех ног. При этом у нас был такой занятой и деловой вид, что сам Джон Пирпонт Морган — младший мог бы нам позавидовать».

Когда Ильф и Петров вернулись в Россию, заметки о США стали появляться в виде статей в «Правде» и фотоочерков в «Огоньке». А позже писатели выпустили книгу «Одноэтажная Америка».

Автор: Снежана Мартынова