Иконы — как первые живописные впечатления. Посмертная эпитафия — в качестве одной из первых картин. Кузьма Петров-Водкин вполне мог продолжить семейное дело — выбрать сапожное мастерство или, как и намеревался, работать на железной дороге. Но стал художником — известным на весь мир.

«Только на Волге, только в Хлыновске бывают такие весны»…

Иконописцы-староверы, сосед-караульщик и живописец-вывесочник стали, сами того не зная, первыми учителями для Кузьмы. В Хвалынске, где мальчик родился в семье сапожника, о живописи можно было лишь мечтать — глядя на зелень садов, лесистые холмы, высокий берег Волги. Рос Кузьма в природной красоте и любви, опекаемый родителями и бабушками.

«Вот, очевидно, в это короткое время получил я запасы образов, запасы семян моей родины, от напевов, шепотов, сказов, с утра до постели баюкавших меня, научивших биться детское сердце в унисон с людьми»…

С детства мальчик красками выражал свои эмоции. От восхищения красотой родной природы до трагических жизненных впечатлений. Как-то не рассчитал силы, плавая в Волге. Чудом остался жив, на помощь пришел сосед Илья Захаров. Спас Захаров многих, но ценой собственной жизни. Кузьма изобразил на железном листе качающуюся на волнах лодку, тонущих людей и надписи «Погибший за других», «Вечная тебе память». Это была одна из первых работ красками Петрова-Водкина. Втайне прибил картину будущий художник к кресту Захарова на староверческом кладбище.

Окончив четырехклассное городское училище, Кузьма о живописи всерьез не думал — отправился в Самару поступать в железнодорожный техникум. Лишь не сдав экзамен, пошел работать вывесочником и учиться в классы рисования Федора Бурова. Без особой творческой пользы: «Мы ни разу не пытались подойти к натуре, благодаря чему не получали настоящей ценности знаний».

За впечатлениями: от Петербурга до Африки

Кардинально изменил жизнь Петрова-Водкина приезд в Хвалынск петербургского архитектора Роберта Фридриха Мельцера. Увидев работы юноши, тот обещал помочь с учебой в Петербурге. В 1895 году Кузьма выдержал экзамен в Центральное училище технического рисования барона Штиглица и учился на деньги хвалынских купцов. Одна из первых работ художника Петрова-Водкина — образ Богоматери с младенцем на стене церковной аспиды в Александровском парке Петербурга.

Спустя два года Кузьма поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где преподавал Валентин Серов. По принятой тогда моде, молодой художник отправился завершать образование за границу. Побывал в Греции, Италии, Франции и даже Северной Африке — где совершенствовал технику рисунка и набирался впечатлений. Поднимался к жерлу Везувия, спасался в Сахаре от бедуинов. Написал «Семью кочевников», портрет «Африканского мальчика», «Кафе» — множество этюдов и картин. Вернулся в Россию с супругой Марой.

«Друг мой, жена моя, — писал Петров-Водкин из-за границы — ты должна знать, какую большую обузу ты взяла на себя, полюбив своего Кузю. Мы будем деятельны и энергичны, будем работать для человечества».

Мир искусства

Первая персональная выставка художника прошла в 1909 году. Спустя два года — Петров-Водкин стал членом объединения «Мир искусства». Широкую и несколько скандальную славу художнику принесла картина «Сон». Реалист Илья Репин выступил с разгромной статьей, один из предводителей «Мира искусства» Александр Бенуа встал на защиту, считая картину шедевром.

«Купание красного коня» — главная работа Петрова-Водкина тех лет. Знаменитым стал второй вариант картины. Первый эскиз известен по черно-белой фотографии. Близкий в деталях, далекий в образах. Работая над полотном, художник находился под впечатлением от новгородских икон. Конь у Петрова-Водкина «запылал», как у Георгия Победоносца на творениях древнерусских мастеров.

Впервые «Купание красного коня» представили в 1912 году на выставке «Мир искусства», полотно имело ошеломляющий успех. «Да, этот художник талантлив!» — произнес, стоя перед картиной, Илья Репин. Спустя два года в Швеции прошла «Балтийская выставка», где Петров-Водкин получил за картину медаль и грамоту. Однако из-за военных событий полотно осталась в Швеции, вплоть до 1950 года.

«Искренний попутчик революции»

После революции художник много преподавал, в том числе по собственной живописной системе. Писал портреты, обращался к натюрмортам. «Натюрморт — это скрипичные этюды, которые я должен делать раньше, чем приступлю к концерту». К примеру, «Селедка»: сама рыба, кусок черного хлеба и пара картошин — роскошь в голодном городе.
Набор продуктов нехитрый, но для революционного времени практически пир.

«1918 год в Петрограде», картина, почти сразу ставшая известной как «Петроградская Мадонна». Одна из самых трогательных работ художника. Над суетой и толпами — лик, словно эхо старых образов иконной Богоматери. Молодая работница с младенцем на руках. Ни взгляда назад: само спокойствие и сосредоточенность. Как символ материнства и надежды — полной смирения, в атмосфере тревоги и волнений.

Десять лет спустя, к юбилею Красной армии, Петров-Водкин написал «Смерть комиссара». Суровый пейзаж, хаотичное движение солдат вперед и бледное лицо, устремленное вдаль, словно последний молчаливый приказ — в бой. Позировал художнику поэт Сергей Спасский. Картина сдержанна и в то же время полна трагизма.

1928 год оказался непростым для самого художника. Туберкулез прогрессировал и врачи запретили писать маслом — не выдерживали легкие. Из Ленинграда художник переехал в Детское Село. Он оказался в центре настоящего литературного кружка: Алексей Толстой по соседству писал «Петра I», Вячеслав Шишков работал над «Угрюм-рекой», Константин Федин дописывал «Братьев». Не оставляя краски, Петров-Водкин взялся за перо: двадцать рассказов, двенадцать пьес, три повести. Одна из них, «Хлыновск», как попытка вернуться в детство и юность, пусть лишь на бумаге.